Я снова хожу по краю. Ничего не могу с собой поделать, неписец.

Быть хорошим сыном - не самое простое дело. Гавриил сидит на краю смотровой площадки, болтая босыми ногами, смотрит в толщу облаков, плывущих далеко под его ногами. Присутствие отца - запах мускуса и какого-то масла, запах пота и пыли, запах затхлого, влажного помещения, в котором он проводит большую часть своей жизни. Он идет по коридору, и запах тянется за ним великолепным шлейфом, и летит перед ним, возвещая о его прибытии. Гавриил любит этот запах, потому что с него началась его жизнь. Другие ощущения пришли намного позже. Яхве садится рядом, но не свешивает ноги, предпочитая подобрать их под себя. Гавриил кладет голову на сильное плечо отца и улыбается. Это - второе воспоминание. Крепость большого тела, текстура кожи, мягкость волос. Теперь они стали жесткими, снег зрелости припорошил их, но Гавриил помнит отца почти юным.
Яхве нельзя назвать злым или жестоким. Его любовь ощущается ярко и сильно, она присутствует в его прикосновениях, в том, как вибрирует его голос, в том, как блестят его глаза, и как неуловимо меняется аромат, исходящий от его тела. Поэтому Гавриил никогда не останавливает его. Ему хочется помнить каждое из этих прикосновений.
Твердая ладонь отца скользит по спине принца. Кончики пальцев нежно ласкают шрамы, перечеркивают их, словно стараясь сгладить их, заставить исчезнуть с бледной кожи. Горячее, немного влажное прикосновение губ успокаивает и в то же время возбуждает. Гавриил нетерпеливо поводит плечами, и отец улыбается. Принц чувствует его улыбку спиной. Тяжелое тело творца наваливается сверху, нос Яхве утыкается в в копну непослушных иссиня-черных волос сына. В этом прикосновении, в этой краткой ласке хочется раствориться.
Небеса под босыми ногами принца медленно грозовеют. Облака темнеют, наливаясь дождем. Тягучие черные капельки влаги медленно ползут по щекам, и левому плечу безумно холодно. Склоненная голова покачивается в задумчивости, не находя опоры, темная влага попадает в нос. Запах мускуса становится невыносимым. Пахнет кожей, пыльной лабораторией, космическим ветром. От этого запаха кружится голова. Невыносимо ощущение крепких отцовских рук на плечах. Гавриил смотрит на облака и видит лицо отца. Яхве улыбается ему. Это - третье воспоминание. Ощущение его тела, его совершенной плоти. Ощущение единства и невероятного покоя. Гавриил не помнит, чтобы когда-нибудь отталкивал отца. Чтобы хоть раз высказал ему свое недовольство. Нет, он всегда был хорошим сыном. Он должен был быть лучшим сыном. Он помнит лицо Яхве в своих ладонях, умиротворенное, почти счастливое. Он помнит текстуру его губ кончиками своих пальцев, он может воспроизвести это ощущение в любой момент времени, но этого недостаточно, недостаточно, недостаточно! Запах становится невыносимым... и пропадает совсем. Теперь пахнет только грозой, бушующей далеко внизу.
- Почему ты ушел, если любил меня так, как говорил? - спрашивает Гавриил, но ветер не отвечает ему, потому что не знает ответа. - Почему ты оставил меня здесь? Почему ты не забрал меня с собой? Я не хочу быть здесь. Я не хочу быть здесь без тебя! Папочка...
Принц лежит на краю смотровой площадки, свесив руку и купая ладонь в ледяном ветре. Мыслью своей он преодолевает немыслимые расстояния, но не дожидается ответа, потому что отвечать некому. Разглядывая собственную бледную ладонь, Гавриил погружается в последнее воспоминание. В спокойное лицо отца, снова ставшее юным. Отец смотрел на него, медленно переставая быть, и в этот момент, в этот безумно краткий и отчаянно долгий миг, он снова видел его, не драконьего генерала. Только его. Люблю тебя, малыш. И дрожащий клинок в окоченевших пальцах.
Бог умер.
Не этого ли он хотел?
Спазм сжимает горло, и Гавриил сворачивается в клубок, надеясь не издать ни звука. Ледяной ветер заглушает вой.
Я тоже люблю тебя, папочка. Забери меня с собой?..