Теперь эта песня здесь к месту.


Прослушать или скачать The Cog Is Dead The Depths Below бесплатно на Простоплеер


Вопреки ожиданиям Гавриила, Кащей устремился не на острова, а к Олимпу. Преодолев тяжелейшие горные перевалы, обогнув с южной стороны Асгард и позаимствовав у Локи Нагльфар, Бессмертный отправился в опаснейшее морское путешествие на корабле, не внушавшим особого доверия хотя бы потому, что его создателем и единственным хозяином был демиург, обожавший шутки. В начале пути Кащей успокаивал себя тем, что Локи, казалось, проникся его проблемой и даже оценил его откровенность, однако не стал обманывать себя в его отношении полностью, прекрасно осознавая, что рыжий демиург отправился к Одину сразу же после их разговора и раскрыл его личность. Об этом Бессмертный собирался подумать позже. Управлять кораблем в одиночку было слишком сложно, чтобы отвлекаться на бессмысленные сожаления. К тому же, стоило ему отойти от неприступного берега асгардской стороны, небо расчертили вспышки молний, начался ужасный шторм, не прекратившийся до сих пор, а ведь Кащей провел в море уже неделю. Волны достигали такой высоты, что Кащей казался самому себе ничтожной щепкой в совершенно незнакомой стихии, и всякий раз удивлялся, как это он до сих пор жив. Нагльфар стойко держал удар, скрипя и жалуясь на нерадивого кормчего, но не отдавая его во власть разбушевавшегося моря. Бессмертный потерял счет времени, не знал, день сейчас или ночь, и не мог даже предположить, где он находится. Все это, конечно, сильно осложняло его положение тем ощутимее, что времени у Кащея оставалось все меньше и меньше, это было очевидно даже в его положении.
На исходе ночи, как понял Бессмертный по мелькнувшему просвету меж грубых, тяжелых туч, мечущих молнии, в паруса Нагльфара ударил стойкий северный ветер, раздул их и повел корабль вперед, заставляя его врезаться носом в стены волн, вспахивать их, прокладывая себе путь. Кащей вцепился в штурвал, но он не слушался его, словно чья-то невидимая воля удерживала его в необходимом ей положении, и Бессмертный просто повис на нем, отдавшись усталости и истощению. Нельзя сказать, чтобы он не был предупрежден о том, что его ждет, но Бессмертный рискнул попробовать, и теперь расплачивался за это. Сколько раз он уже кричал в темноту, умоляя отпустить его, уверяя стихию в том, что он не несет Олимпу никакого вреда? Все без толку, и неизвестно откуда взявшийся ветер, без сомнения, несет его прямо на скалы, если не в пасть Сцилле или Харибде – разницы между ними Кащей не видел, и не особо верил в их существование, однако шторм заставил его пересмотреть свои приоритеты. Теперь ему хотелось только взглянуть еще раз в небесно-синие глаза Гавриила, ради которого он принимает столь бесславный конец, беспомощный, распластанный по левому борту идущего в бездну судна. Да, конечно, они были небесно-синими, а вовсе не морскими. Разве может это рокочущее, черное чудовище, отражать цвет его прекрасных, нежнейших глаз?
- Выслушай меня! – взмолился Кащей в последний раз, с трудом поднимаясь и удерживая себя на ногах.
- Я слушал твои стенания все это время, - пророкотали волны. – Ты не сказал ничего стоящего. Ты сказал то же, что и все. Ты послан теми, кто явился сюда, чтобы уничтожить нас всех. Неужели ты этого не понимаешь? Если понимаешь, то достоин смерти. Если нет, то лучше тебе умереть здесь, чем в другое время и с большим позором.
Кащей не нашелся, что на это ответить. Он впервые говорил с Посейдоном, и не имел понятия о том, что нужно говорить, чтобы он прислушался. Ободренный, однако, самим фактом его ответа, Бессмертный передумал умирать и внимательно огляделся, не поднимая головы слишком высоко. Волны как будто уменьшались, и тучи медленно расходились, словно разогнанные, наконец, северным ветром, державшим его паруса. Не веря своему счастью, Бессмертный все-таки встал на ноги и с улыбкой встретил восходящее солнце. Огненный шар поднимался над успокоенной морской гладью, освещая море ласковым светом, и теперь, глядя на его изменившиеся воды, Кащей передумал снова. Все-таки глаза у него морского, без сомнения, морского цвета. Внезапно стих и ветер. Бессмертный мог поклясться, что слышал сдавленный вскрик и всплеск, но после таких потрясений ему могло почудиться что угодно, так что он не придал этому особого значения. Он стоял, наслаждаясь безветрием и спокойствием, в полной, пугающе полной тишине зарождающегося утра. И, когда в поросшее полипами дно Нагльфара что-то с силой толкнулось, заставив корабль вздрогнуть, Кащей неожиданно понял, что видит это небо в последний раз. Интересно, Джонни все еще стоит на своей башне? Все еще ждет от него вестей? Локи обещал выпотрошить его, если с Нагльфаром что-то случится. Что ж, его хотя бы станут искать. Бессмертный запрокинул голову, чтобы охватить взглядом небо этой планеты во всей его красе, и почувствовал, как губы размыкаются, и нижняя челюсть медленно опускается. Прямо над ним во всем своем сияющем великолепии четко и ясно виднелось Небесное Королевство. Величественно развернулась знакомая Кащею лестница, коснувшись нижней ступенькой носа Нагльфара, и по ней, перекинув через правую руку подол очаровательной голубой тоги, медленно спустился Гавриил, решительно глядя прямо перед собой. Едва только его правая нога, обутая в золотую сандалию, ремешки которой нежно обхватывали изящную лодыжку, уходя к самому колену, скрытому складками тоги, ступила на нос корабля, Нагльфар вздрогнул второй раз, теперь уже намного ощутимее, так что прекрасное создание взмахнуло руками и рухнуло в воду, не успев издать ни звука. Бессмертный еще смаковал видение коленок с ссадинами и бедер, покрытых синяками, когда Нагльфар застонал, заставив его обернуться и проглотить собственный крик. Огромное фиолетово-черное щупальце ползло поперек палубы, словно лаская корабль отвратительно крепким, зловонным прикосновением. Кащей слышал рассказы в асгардском порту, приправленные не вполне эстетичными подробностями от Локи, а потому знал, что за первым щупальцем неизбежно последует второе, длиннее и толще, а за ним и третье, и, наконец, весь Нагльфар окажется опутан ими, затем переломится пополам, а то и три, и четыре раза, пока весь не окажется в глотке этого ужасного существа с ним, Кащеем, заодно. Бессмертный почувствовал, как похолодел изнутри. Он здесь, на корабле, он пока чувствует твердое дерево под ногами, но Гавриил сейчас может быть прямо под ним, если уже не стал жертвой чудовища. Мысль об этом полностью парализовала Бессмертного. Он не знал, что ему делать. Меч смыло еще в самом начале шторма, как и большую часть тяжелых вещей, способных хоть сколько-нибудь повредить чудовищу, и теперь Кащей понимал, почему шторм прекратился именно сейчас. Море очистило Нагльфар от всего, что могло помочь при сопротивлении, и отступило, давая порезвиться своему детищу.
- Посейдон! – взвыл Кащей, кидаясь к борту и тут же отскакивая от него при виде жирного щупальца, скользящего по корпусу корабля. – Я не причинил тебе лично и твоему народу в целом никакого вреда! Убери его!
- Можешь причинить, - лениво отозвалось море. – Но прежде, чем ты отправишься в Бездну, я хочу, чтобы ты посмотрел, что будет с твоими друзьями, если они вздумают на нас напасть.
Очередное щупальце вылетело из-под толщи воды с удивительной быстротой, поднимая вместе с собой и мокрого Гавриила, отчаянно пытающегося убрать с лица потяжелевшие от воды волосы. Это выглядело бы комично, если бы Кащей не знал, к чему это приведет, и он открыл, было рот, чтобы попытаться остановить Посейдона, но Гавриил перебил его.
- Не смей больше орать, - прошипел он, с яростью глядя на Кащея, чем окончательно сбил его с толку. – Ты думаешь, как я тебя нашел? По твоим воплям, неразумное создание! Если ты продолжишь визжать по поводу и без, мой папаша притащится сюда. И что, ты думаешь, произойдет?
- Думаю, он, во всяком случае, вытащит тебя отсюда, - Бессмертный едва сдерживал злость. – Может быть, и меня заодно.
- Хорошо, и что будет потом? – Гавриил почти удобно устроился в щупальце, расположившись между присосками так, чтобы они не давили слишком уж сильно. - Он заберет меня обратно. Чем больше усилий ему придется приложить, чтобы это сделать, тем хуже мне будет потом. Так что для меня лично лучше уж умереть здесь, чем вернуться туда. Я думал, ты это понял.
- Почему ты так ненавидишь своего отца? – уточнило море, заинтересовавшееся беседой.
- Ты видел меня, когда я упал в воду, - фыркнул Гавриил. – Ты видел меня всего, не прибедняйся. У тебя что, остались еще вопросы?
Море промолчало. Щупальце с Гавриилом рухнуло обратно под воду, и дальнейшие события происходили с такой быстротой, что Кащей оказался не в состоянии осознать их все. Нагльфар затрещал, ломаясь пополам, и прямо под ногами внезапно возник огромный рот, наполненный тысячами острых зубов. В этот-то рот и лилась морская вода пополам с ошметками Нагльфара, и в него же катился теперь Кащей, стараясь зацепиться хотя бы за что-то, но ловя только пустоту. Изо рта вырывалось дыхание настолько зловонное, что Бессмертный почувствовал, как сознание покидает его. Но, перед тем, как это случилось, он успел почувствовать дуновение северного ветра на своем лице, словно ободряющее спасительное дыхание. Затем чьи-то мокрые руки подхватили его подмышки, вытянули почти из самой пасти и уложили на что-то осклизлое, и, без сомнения, живое. Бессмертный облегченно выдохнул и закрыл глаза.
Очнулся он ближе к закату. Розовое солнце медленно опускалось к воде, легкий ветерок приятно освежал лицо. Гавриил сидел рядом. Его прекрасная тога давно высохла, но сидела теперь не так хорошо, будучи разорванной во многих местах. От щупалец на ней остались странного вида темные потеки. Принц сидел, опустив одну ступню в воду, и море шло легкой рабью, починяя ремешки на его сандалии. Гавриил едва слышно смеялся, изредка перемежая смех парой-тройкой слов. Море так же тихо отвечало ему, и принц снова заливался смехом. Услышав, что Кащей пошевелился, Гавриил обернулся к нему и ободряюще улыбнулся.
- Почти добрались, - сообщил он. – Посейдон любезно согласился принять нас, но он считает, что нам следовало бы хранить инкогнито, пока мы не выясним, как его семья отнесется к нашей проблеме.
- Резонно, - согласился Бессмертный, не спеша принимать вертикальное положение и осторожно ощупывая то, на чем лежал.
- Мы плывем к Олимпу на огромном кальмаре, - радостно заявил принц. – Чудесное приключение, ты так не думаешь?
Чудовище высадило их в окрестностях Олимпа, в какой-то естественной подводной пещере. Там Гавриил, наконец, отжал волосы и откинул их за спину, а Кащей размялся и привел себя в вид, хотя бы отдаленно напоминавший бродягу.
- И как мы станем хранить свое инкогнито? – уточнил он, наконец.
- Для всех ты погиб, - заметил принц. – Обломки Нагльфара прибило к асгардскому берегу, конечно, не случайно. Меня же там вовсе не было. Пока еще отец меня хватится. Времени уйма пройдет. Все успеем.
- Но ты выглядишь слишком…
- Да, я знаю. Для этого у меня есть особенный план.
Гавриил подмигнул Кащею и скрылся за огромным валуном. Море безмолвствовало. Кажется, они успели обсудить этот «особенный план», пока Бессмертный спал, и в его согласии не нуждались. Кащей тяжело вздохнул, сложив руки на груди и прислушиваясь к шуршанию за камнем. Наконец, над валуном появилась макушка принца, украшенная ракушками так изысканно, словно не он только что собрал их с ближайших камней. Вслед за макушкой появились глаза, сияющие как-то особенно, и имевшие теперь несколько другой разрез и цвет, близкий к зеленоватому цвету воды в этой пещере. Ресницы совершенно точно стали длиннее, на кончиках блестели капельки морской воды. Принц вздохнул и резко поднялся, представ перед ошарашенным Кащеем в совершенно новом свете и превратившись в прекрасную, очаровательно нежную, возбуждающую воображение принцессу. Волнистые черные волосы отливали синевой чуть более заметно, убранные в замысловатую прическу. Голубая тога преобразилась, обхватывая юное тело так, чтобы его достоинства обращали на себя внимание в первую очередь. Жемчужное ожерелье мягко спускалось к ложбинке между грудей. Туда же устремлялись капли морской воды, оставшиеся на теле после вынужденного купания. Ноги принцессы были по-прежнему обуты в золотые сандалии, исчезли только ссадины с колен и синяки с бедер.
- Мы решили, что так будет лучше. Я буду ветреной дочерью Посейдона, а ты будешь моим очередным избранником. Никто ничего не заподозрит, если мы все сделаем правильно. Как ты думаешь?
Принцесса смущенно взглянула на него, и Бессмертный понял, что пропал, что горло пересохло, что он мучительно пытается что-то сказать, но выговорить ничего не может, и от этого бледнеет так, словно скончается прямо здесь и сейчас. Мокрая рука с силой хлопнула его по спине, Бессмертный закашлялся и обернулся, ожидая увидеть лишь толщу воды, но встречаясь взглядом с веселыми голубыми глазами крепкого мужчины, которого с первого взгляда легко было принять за кого угодно.
- Дух захватывает? – уточнил Посейдон, подавая принцессе руку и помогая выбраться из пещеры. – Так и должно быть. Пока все будут на нее пялиться, никто тебя даже не заметит. Да и история эта убедительнее как-то звучит из уст такой красавицы. Не находишь?
Кащей молча покачал головой, следуя за странной парой. В голове его роились вопросы, на которые он пока не находил ответов. Что Гавриил сказал Посейдону такого, что тот полностью изменил свое к ним отношение? Как они взойдут на Олимп? Неужели никто не знает, что у Посейдона нет дочери с такими глазами? Если Яхве держит Гавриила взаперти и так с ним обращается, почему никто до сих пор не заметил пропажи? Где тревога? Где поисковый отряд? Где гнев небес, в конце концов? Следя взглядом за многообещающе покачивающимися бедрами принцессы, Кащей решил, что сумеет выяснить все. Главное, чтобы раньше него не сумел кто-нибудь другой. Кто-нибудь с более враждебными намерениями. Ведь, если олимпийцы догадаются, кто на самом деле перед ними, станут ли они церемониться с принцессой небесного королевства, за жизнь которой Яхве без колебания отдаст все, что у него есть?